Неточные совпадения
Нет недостатка ни в полноте, ни в отчетливости по всем частям
знания: этнографии, географии, топографии, натуральной
истории; но всего более обращено внимание на состояние церкви между обращенными, успехам которой он так много, долго и ревностно содействовал.
Революционерка учила его и поражалась той удивительной способностью, с которой он ненасытно поглощал всякие
знания. В два года он изучил алгебру, геометрию,
историю, которую он особенно любил, и перечитал всю художественную и критическую литературу и, главное, социалистическую.
Припомните: разве
история не была многократно свидетельницей мрачных и жестоких эпох, когда общество, гонимое паникой, перестает верить в освежающую силу
знания и ищет спасения в невежестве? Когда мысль человеческая осуждается на бездействие, а действительное
знание заменяется массою бесполезностей, которые отдают жизнь в жертву неосмысленности; когда идеалы меркнут, а на верования и убеждения налагается безусловный запрет?.. Где ручательство, что подобные эпохи не могут повториться и впредь?
Но уровень его
знаний по
истории религии не был особенно высок, как и вообще у людей того времени, которые мало считались с достижениями науки в этой области.
Все у него ладно, во всех научных дисциплинах хорошие отметки: по тактике, военной администрации, артиллерии, химии, военной
истории, высшей математике, теоретической топографии, по военному правоведению, по французскому и немецкому языкам, по
знанию военных уставов и по гимнастике.
А теперь, описав наше загадочное положение в продолжение этих восьми дней, когда мы еще ничего не знали, приступлю к описанию последующих событий моей хроники и уже, так сказать, с
знанием дела, в том виде, как всё это открылось и объяснилось теперь. Начну именно с восьмого дня после того воскресенья, то есть с понедельника вечером, потому что, в сущности, с этого вечера и началась «новая
история».
Меня очень восхищало его
знание церковной
истории, а он, потрепывая бороду холеной поповской рукой, хвастался...
В самом деле — во всей
истории Петра мы видим, что с каждым годом прибавляется у него масса
знаний, опытность и зрелость мысли, расширяется круг зрения, сознательнее проявляется определенная цель действий; но что касается энергии его воли, решимости характера, мы находим их уже почти вполне сложившимися с самого начала его юношеских действий.
Зная всю важность наук исторических в этом случае, она сама принялась за
историю и в своем труде дала образец своих воззрений на то, каким путем должны развиваться в России исторические
знания.
Разумеется, высказаны были мнения, что равенство образования всех сословий в государстве есть утопия; что для высших
знаний (как, например,
знание законов,
истории и т. п.) есть «некоторое количество людей, занимающих в организации государства известное место и значение» («Земледельческая газета», №№ 15, 44, 45).
То же самое отвращение к Западу ясно выражается, например, и в оглавлении следующей статьи, в которой г. Жеребцов излагает общий взгляд на
историю распространения
знаний в России. Вот какие моменты определяет он (том II, стр. 530...
Относительно
знаний и силы убеждения это, правда, представитель довольно плохой; но зато он очень полно выразил мнения своей партии, систематически провел их по всей русской
истории и весьма откровенно высказал те начала, которым, по его мнению, должен следовать русский народ в своем развитии.
Оттого до сих пор
история народов представляет в своем ходе некоторого рода путаницу: одни постоянно спят, потому что хоть и имеют некоторые
знания, но не выработали их до степени сердечных, практических убеждений; другие не возвысили еще своего эгоизма над инстинктами хищной природы и хотят удовлетворить себя притеснением других; третьи, не понимая настоящего, переносят свой эгоизм на будущее; четвертые, не понимая самих себя, тешат свой эгоизм помещением себя под чужой покров и т. д.
Не случайные порывы, не призрачные стремления, развившиеся по чужим фантазиям, а именно масса таких выработанных
знаний, проникших в народ, управляет ходом
истории человечества.
Так, напр., множество есть
историй, написанных с большим талантом и
знанием дела, и с католической точки зрения, и с рационалистической, и с монархической, и с либеральной, — всех не перечтешь.
Значит, жизнь уже сама по себе вела к сближению с Западом и к заимствованию его
знаний и обычаев; и значит, совершенно напрасно утверждают некоторые, что меры Петра шли совершенно наперекор естественному ходу нашей
истории.
— А вот так и нет!
История есть у царей, патриархов, у дворян… даже у мещан, если хотите знать.
История что подразумевает? Постоянное развитие или падение, смену явлений. А наш народ, каким был во время Владимира Красного Солнышка, таким и остался по сие время. Та же вера, тот же язык, та же утварь, одежда, сбруя, телега, те же
знания и культура. Какая тут к черту
история!
Самым нужным и самым важным считалось у него по географии черчение карт, а по
истории —
знание хронологии; по целым ночам сидел он и синим карандашом поправлял карты своих учеников и учениц или же составлял хронологические таблички.
От девяти до десяти мы будем заниматься
историей, — я хочу проверить твои
знания, и за этим же легким предметом ты немножко отдохнешь от первого урока.
Матушка беспрестанно рассказывала мне значение каждой местности и каждого предмета, причем я мог убедиться в большом и весьма приятном, живом
знании ею
истории, что меня, впрочем, уже не удивляло, потому что я, проведя с нею два часа, получил непоколебимое убеждение, что она говорит только о том, что основательно знает.
К чему тогда весь летописный труд, архивы, к чему сама
история и жажда
знаний, когда всего этого позднейший человек не в состоянии будет усвоивать? а что он будет не в состоянии — это верно», — и… — опять головная боль, досада и беспокойное томление до полного упадка духа.
Его уход был огромная потеря для этой первой немецкой сцены. Кто читал его книгу, посвященную
истории Бург-театра, тот знает, сколько он вложил любви, энергии,
знаний и уменья в жизнь его. Характером он отличался стойким, крутоватым; но труппа все-таки любила его и безусловно подчинялась его непререкаемому авторитету.
Если оно составлялось не совсем так, как я мечтал, вина была не моя. А мой выбор остановился на нем потому, что он считался тогда в Петербурге самым замечательным энциклопедистом и по философии, и по
истории точных
знаний, и по общей
истории, и по общественным наукам.
Слава о моем превосходном
знании древней
истории и особенно греческой мифологии понемногу стала очень прочной. Однажды в воскресенье, когда у нас были гости, папа сказал Докудовскому, председателю земской управы, указывая на меня...
Русский коммунизм трудно понять вследствие двойного его характера. С одной стороны он есть явление мировое и интернациональное, с другой стороны — явление русское и национальное. Особенно важно для западных людей понять национальные корни русского коммунизма, его детерминированность русской
историей.
Знание марксизма этому не поможет.
Среди бесчисленных и пошлых клевет, которым я долговременно подвергался в литературе за мою неспособность и нехотение рабствовать презренному и отвратительному деспотизму партий, меня сурово укоряли также за то, что я не разделял неосновательных мнений Афанасья Прокофьевича Щапова, который о ту пору прослыл в Петербурге историком и, вращаясь среди неповинных в
знаниях церковной
истории литераторов, вещал о политических задачах, которые скрытно содержит будто наш русский раскол.
Катехизическое учение и священную
историю прекратили, за достаточным будто их
знанием».
Совершенно справедливо то, что
знание видимого нам проявления существования людей в
истории может быть поучительно для нас; что точно так же может быть поучительно для нас и изучение законов животной личности человека и других животных, и поучительно изучение тех законов, которым подчиняется само вещество.
Несмотря на его офицерские эполеты, он не достиг ещё гражданского совершеннолетия — ему нет двадцати одного года, но вместе с тем всестороннее образование его прямо поразительно — он не только свободно говорит и читает на трёх языках: французском, немецком и английском, но успел прочесть на них очень много, знаком с русской и иностранной литературой, со всеобщей
историей, философскими учениями и естественными науками, увлекается химией, физикой и оккультными
знаниями, ища между ними связи, в существовании которой он убеждён.
Самая сильная опасность при переходе русского народа из древней
истории в новую, из возраста чувств в возраст мысли и
знания, из жизни домашней, замкнутой в жизнь общественных народов — главная опасность при этом заключалась в отношении к чужим народам, опередившим в деле
знания, у которых поэтому надо было учиться.
Разрешение вопроса о свободе и необходимости для
истории, перед другими отраслями
знания, в которых разрешался этот вопрос, имеет то преимущество, что для
истории вопрос этот относится не к самой сущности воли человека, а к представлению о проявлении этой воли в прошедшем и в известных условиях.
— Высшая мудрость основана не на одном разуме, не на тех светских науках физики,
истории, химии и т. д., на которые распадается
знание умственное.
Мы отлично знаем все отрицательные и темные стороны средневековья — варварство, грубость, жестокость, насильничество, рабство, невежество в области положительных
знаний о природе и
истории, религиозный террор, связанный с ужасом адских мук.